Реакция компенсации (желание свою слабость и неудачливость в одной области восполнить успехами в другой) свойственна как детям, так и подросткам. Болезненный, хилый, физически слабый мальчик, неспособный постоять за себя в драке, предмет насмешек на уроках физкультуры, компенсирует себя отличными успехами в учебе и поражающими энциклопедическими знаниями в областях, интересующих сверстников. Они вынуждены то и дело обращаться к нему за справками и признать его определенный авторитет. И наоборот, трудности в учебе могут компенсироваться «смелым» поведением, предводительством в озорстве и стать причиной нарушений поведения. По тем же мотивам, например, шизоидный подросток, неуклюжий и неловкий, после насмешек одноклассников начинает увлекаться гимнастикой йогов и поступает в клуб «моржей».

Реакция гиперкомпенсации у подростков встречается даже чаще, чем в детстве. Термин «гиперкомпенсация» впервые употребил A. Adler (1912) для обозначения одного из механизмов невроза, но французские психиатры вложили в «сверхкомпенсацию» иной смысл. По их мнению, подростки настойчиво и упорно добиваются результатов именно в той области, где оказываются слабыми. Перенесший в раннем детстве полиомиелит и с тех пор прихрамывающий мальчик усиленно занимается акробатикой и достигает заметных успехов. Страдающий заиканием подросток с увлечением отдастся художественному чтению и успешно выступает на любительских концертах.

Присущая с детства робость в силу гиперкомпенсации может толкнуть на отчаянные и безрассудные действия, которые внешне могут казаться банальными нарушениями поведения. Боязливый, тихий и застенчивый подросток на глазах у всего класса перелез по карнизу из окна в окно на высоте четвертого этажа. Поступок был истолкован старшими как хулиганство. Подросток же хотел показать товарищам свою «волю». Именно в силу гиперкомпенсации сензитивные, застенчивые и робкие мальчики при выборе видов спорта отдают предпочтение грубой силе – боксу, самбо, карате. Робкие сензитивные девочки тянутся к общественной работе, а нерешительные, вечно колеблющиеся психастенические подростки вдруг неожиданно поражают безапелляционными заявлениями в ситуациях, где требуется неторопливая осмотрительность.

Все перечисленные выше специфические подростковые реакции – эмансипация, группирование со сверстниками, сексуальные увлечения, детские поведенческие реакции в подростковом возрасте – могут быть как вариантами поведения в норме, т.е. проявляться на уровне акцентуации, так и представлять собой патологические нарушения поведения при личностных расстройствах. Это положение было сформулировано В.В. Ковалевым в отношении поведенческих реакций оппозиции, имитации и др. в детском возрасте. По его мнению, последние становятся патологическими, если распространяются за пределы той ситуации и микрогруппы, где они возникли, если к ним присоединяются невротические расстройства, а также если они затрудняют или нарушают социальную адаптацию.

Сходные критерии могут быть применены в отношении определения патологического характера подростковых поведенческих реакций (А.Е. Личко). Патологическая реакция отличается от нормального поведения следующими признаками:

1) тенденцией к генерализации, т.е. способностью возникать в самых разных ситуациях и вызываться самыми различными, в том числе неадекватными, поводами;

2) склонностью приобретать свойство патологического стереотипа, повторяя как клише по разным поводам один и тот же поступок;

3) тенденцией превышать «потолок» нарушения поведения, никогда не преступаемый той когортой сверстников, с которой растет подросток, и той группой, к которой он принадлежит. Например, подросток собирал фотографии и картинки с изображением изуродованных в катастрофах, истязаемых в нацистских лагерях, избиваемых полицией демонстрантов и т.п. – все это явно превышало «потолок» в отношении коллекционерских хобби, распространенных среди подростков;

4) формированием социальной дезадаптации.