Шипящие звуки  возникли в дописьменную эпоху, в период общеславянского языка, как результат смягчения исконнотвердых согласных под воздействием гласных переднего ряда недифтонгического происхождения (1-я палатализация) или йота (j) (см. табл. 1). Будучи мягкими по происхождению, они выпадали из системы корреляции по твердости-мягкости.  Постепенно шипящие [ж’], [ш’] отвердевают. Достоверными показателями их отвердения по говорам старорусского языка являются написания жы, шы. Первые примеры таких написаний встречаются в памятниках лишь в XIV в.: княжыл, жывите, слышышъ и др. В XVI в. в нецокающих говорах происходит отвердение [ц’], что выражается формами отецъ, юнцы. В северо-западных цокающих говорах сохраняется [ц’], эта черта в конце старорусского периода распространяется и на ряд районов русской колонизации – территории говоров вторичного образования, в том числе и районы Сибири.  

Процесс отвердения [ж’], [ш’] также не был повсеместным. В некоторых говорах севера и ряда центральных сохранялись мягкие шипящие: [ж’] или. С отвердением шипящих возникает упрощение [ж’д’ж’, ш’т’ш’] за счет взрывных элементов. Это привело к образованию долгих мягких шипящих [ж:’], [ш:’], что, в свою очередь, образовало противопоставленные по мягкости–твердости позиционные пары кратких твердых и долгих мягких шипящих. Хотя в литературном языке [ж], [ш] твердые (жи, ши пишутся по традиции), нормам орфоэпии соответствует и произношение дро[ж’ж’]и, е[ж’ж’]у, в чем усматривается втягивание и этих согласных в корреляцию по твердости-мягкости.